bddeb19a     

Глазов Григорий - Стойкий Запах Лосьона



Григорий ГЛАЗОВ
СТОЙКИЙ ЗАПАХ ЛОСЬОНА
1
Вот уже год, как Левин работал в частном сыскном агентстве "След". Не
брезгуя, тут занимались чем угодно: разыскивали пропавших людей и
породистых собак, охраняли коммерческие и промышленные тайны, сотрудников
агентства нанимали для охраны кооперативов и совместных предприятий,
складов и баз, для сопровождения во время перевозок особо ценных грузов;
для обеспечения личной безопасности богатых новоявленных бизнесменов.
Случались заказы и попикантней: выслеживать неверных мужей или жен,
любовниц и любовников...
Первое время Левина тяготила непривычная работа. Не думал он, бывший
прокурор следственного управления областной прокуратуры, профессиональный
криминалист и следователь, что, уйдя на пенсию, придется вертеться в
подобных малопочтенных сферах нынешней суматошной жизни. Начальник
агентства Иван Михальченко, в недавнем прошлом оперативник городского
угрозыска, создавший агентство после увольнения из милиции (бандитская
пуля искалечила ему руку) и уговоривший Левина пойти к нему в агентство,
подмечал тоскливое недовольство Левина, и боясь, что тот не выдержит и
уволится, старался, если удавалось, подключать его только к делам, где
требовался опыт следователя и криминалиста. А удавалось это не всегда, и
Михальченко говорил:
- Ефим Захарович, потерпите маленько, все утрясется, наберем
оборотов, и я избавлю вас от шелухи.
- Во-первых, Иван, будь реалистом, ни от чего мы не избавимся, коль
уж ты затеял это так масштабно, а во-вторых, я ведь не жалуюсь, -
деликатно отвечал Левин.
- Да вижу я, как вам муторно! Я ведь обещал беречь и лелеять вас, как
реликвию, когда уговорил пойти сюда.
- Я не реликвия, Иван, я мумия, - все же шутил Левин, не желая
огорчать своего молодого коллегу-начальника и ценя давнюю его славу
шустрого опера...
Постепенно Левин втянулся в жизнь агентства, хорошо зарабатывал. Он,
правда, обещал жене, работавшей провизором в аптеке, что как только уйдет
на пенсию, займется собой: приведет в порядок зубы, покажется кардиологу,
съездит в какой-нибудь санаторий подлечиться, но когда Михальченко выманил
его из пенсионерского безделья и бездумья в агентство, жена махнула рукой,
смирилась, только и сказала: "Когда у тебя выпадет последний зуб, я не
буду варить тебе каши, а начну покупать самое старое и самое жесткое
мясо..."
И, сейчас, вспомнив об этом, Левин улыбнулся, открыл рот и попробовал
пальцем зуб: не стал ли сильнее шататься. В это время постучали в дверь.
- Входите! - крикнул Левин.
В кабинет вошел высокий мужчина лет сорока в голубовато-сером костюме
в крупную клетку. Низкий седой ежик волос, этот красивый костюм из тонкой
ткани и модные светозащитные очки, которые он тут же снял, придавали ему
вид значительный, респектабельный. И только жест, которым он утер
вспотевший лоб и лицо сложенным вчетверо прекрасным платком из китайского
батиста заставил Левина подумать: "Очередной нынешний нувориш... Из грязи
в князи... Что ж, послушаем".
- Моя фамилия Чекирда. Это я звонил, - сказал посетитель.
- Мы ведь договорились к десяти, а сейчас двадцать минут
одиннадцатого, - вскинул на него глаза Левин. Ему в сущности было
наплевать на эти двадцать минут, но хотелось сразу погасить спесь клиента,
если таковая имелась.
- Простите, так получилось... не по моей вине... нарушил осевую, а
гаишник тут как тут... - Чекирда снова вспотел и начал утирать лоб и шею
платком.
- Да вы садитесь... Что у вас за проблемы? - смилостивился Левин.
- М



Содержание раздела